Полумёртвая территория, нашпигованная минами, - у Брянской и Курской областей одна беда. Но жители, например, деревни под Суджей не просят денег, некоторые люди оттуда так и не уехали. Говорят они об элементарном. И, видимо, на разных языках с чиновниками. Последние отмахиваются, мол, "живите как хотите".
Есть в Брянской области старинное село Новые Юрковичи. Зимой ВСУ ударили по сельчанам "Хаймарсами". Школу, почту, магазин разбомбили и затем расслабленно, не торопясь выбивали по одному дому, видимо, куражась. Территория Брянского приграничья, как и Курской области, заштрихована серым цветом. Жить там нельзя, навещать дома нельзя. Да и чиновники ничего не поясняют по выплатам для компенсации утерянного жилья.
коллаж Царьграда.
Между тем в Судже, например, существуют около 150 человек. Деревня Бирюковка Большесолдатского района тоже не пустует - там остались бабушки. Чиновники скажут: не хотите (покидать родные места), как хотите. Вот старушки и выживают "как хотят". Спасаются в основном тем, что вырастает на огороде. А также благодарят за помощь волонтёров. А у чиновников только попросили воды, записав соответствующее обращение.
"Живем без света, нет связи. В бидонах воду таскаем. На наши просьбы никто не дает внятного ответа. Когда прекратится эта серая зона?" - недоумевают люди.
При этом "сертификаты не положены, жильё не положено".
Дайте свет и воду, мы больше уже ничего не просим,
- не выдержали сельчане.
Есть ещё история жителя села Замостье Владислава Монастырева. В сертификате, как рассказывал ранее Царьград, что был выдан отцу Владислава, ошибочно указана площадь уничтоженного ВСУ дома. Разница с фактической - всего 2 кв. см.
О досадной бюрократической неточности стало известно, когда семья подыскала квартиру в Туле. Сделка была зарегистрирована в Росреестре, но перечисление денег по сертификату заморозила Курская дирекция по реализации программ обеспечения жильём.
В Замостье у пенсионера был хороший дом. Фото: предоставлено Царьграду В. Монастыревым
Продавец остался без денег. Вячеслав Васильевич не справился с испытаниями, устроенными чиновниками, и умер от стресса.
Сын Владислав говорит, что дирекция деньги так и не перечисляла, хотя есть решение Минстроя: оплатить после представления прокуратуры о незаконности отказа...
Когда материал был готов, в редакцию позвонил Владислав и сказал, что курские чиновники перевели-таки деньги. Потребовалась смерть отца и три месяца бюрократических сражений.