Юристов много. Хороших юристов – на порядок меньше. А Александр Терновцов такой один. Имя с репутацией. Имя, которому доверяют. Наш курский. И в то же время географически - «бренд» отечественной юриспруденции вообще. Кстати, не одной юриспруденции, но об этом позже.
С завидной регулярностью 45-летний Александр Терновцов появляется на телевидении, на него ссылаются крупные издания. Уверенными шагами по информационному полю идет далеко за пределы нашего региона. Сегодня прокомментировал для телеканала ОТР ситуацию о правах бабушек и дедушек по воспитанию внуков в Чувашии, а завтра, глядишь - в качестве эксперта приглашен выступить по правовому регулированию деятельности брачных агентств в «Парламентскую газету», или рассказать о защите прав потребителей при приобретении товара через маркетплейсы для «России 1».
Кандидат юридических наук, советник губернатора Курской области, зампредседателя комиссии по общественной экспертизе законопроектов и иных нормативных актов Общественной палаты РФ, управляющий партнер Коллегии адвокатов города Москвы «Гриб, Терновцов и партнеры», председатель регионального отделения Общенационального правозащитного союза «Человек и Закон»…
Александр Валерьевич, когда вы успеваете еще и книги писать, преподавать студентам, да что там – бегать по утрам?..
Синергия положительного эффекта
- Долгий ли это был путь, прежде чем Вас заметили, а номер Вашего телефона оказался в записных книжках корреспондентов федеральных СМИ? (да поверит читатель, туда не так-то легко попасть)
- Если честно, я не считаю это каким-то успехом в отрыве от своей команды, с которой я работаю. Потому что не бывает личного успеха, бывает только успех тех людей, кто с тобой идет в одном направлении, по одному пути. Успех тех людей - профессионалов, которые думают и рассуждают так же, как и ты, которые всегда тебе являются и опорой, и советником, и советчиком, и основой твоего развития.
- Кто Ваша команда?
- Порядка 20 адвокатов, у каждого из которых огромный жизненный опыт, непохожий на других, серьезный карьерный бэкграунд. Кто-то окончил службу, ушел на пенсию в звании полковника с должности начальника следствия. Кто-то проработал 9 лет в областном суде, кто-то - в должности начальника управления службы судебных приставов, и так далее. И вот когда все эти люди вместе объединяются, то, безусловно, от этого получается синергия положительного эффекта. И если этот эффект направлять и развивать, это всегда дает колоссальный успех. Поэтому моя задача скромная - просто не мешать моим друзьям и коллегам делать хорошие и правильные дела.
- При Вашей повсеместной востребованности какое место отведено Курску?
- Я люблю наш город, люблю наших курян, земляков. Сколько бы мы не находились в командировках, как бы часто не уезжали, самое важное, с каким чувством ты возвращаешься домой. А едешь ты с желанием приехать на свой вокзал, встретить своих друзей, пройтись по замечательной Боевке, которая стала прекрасным местом для отдыха, для занятия спортом. С коллегами хочется обсудить новые веяния в юриспруденции, изменившуюся судебную практику, чтобы выработать решение проблем людей, нуждающихся в помощи.
Я люблю нашу Мокву, очень люблю свою малую Родину. Это Глушковский район, поселок Теткино. Люблю нашу реку Сейм, село Карыж… Это те места, где, так или иначе, ты рос, ты зрел, и это то, что всегда тебя возвращает в детство, юность или отрочество.
- Значит, детство провели в Теткино?
- Я там жил до 18 лет. Более того, до поступления в университет я из поселка в Курск выезжал всего трижды. Один раз мне делали операцию на глазах, в другой раз ездил на футбольный турнир, и еще как-то на новогоднюю елку. Я, можно сказать, совершенно деревенский житель, потому что родился и вырос в деревне, там, где у тебя в хозяйстве четыре свиньи, две коровы, куры, ути, огород - соток 50. Там, где школа тебя направляет полоть бурак в колхоз для того, чтобы колхоз потом поставлял сахар, и ты пил в столовой чай с сахаром.
- Родились в семье аграриев?
- У папы два высших образования. Мама всю жизнь, более 40 лет работала грузчицей на спиртзаводе. В тяжелейших условиях. Мужчины не выдерживали, у них был чисто женский коллектив. Потому что днем ты травку рвешь на железнодорожных путях, а вечером таскаешь ящики весом по 70-80 килограмм.
Мечтал работать в милиции
- Когда поняли, что хотите стать юристом? Не жалели о сделанном выборе, не хотели посвятить себя чему-то другому?
- Никогда не видел для себя другого будущего, я всегда хотел быть юристом, только в разных должностях. До 10 класса мечтал стать сотрудником милиции, даже поступал в школу милиции. Прошел отбор, все прекрасно, блестяще, а окулист мне сказал: «к сожалению, с твоим зрением в милицию не берут». Хотя всегда занимался спортом, имел достижения, учился хорошо. Но потом я стал очень судьбе благодарен, что так получилось. И благодарен тому окулисту, который поставил мне такой диагноз, не пропустив по медкомиссии дальше. Потому что служить людям можно и как полицейский, и в статусе адвоката. С первого раза я поступил на юридический факультет, и сразу понял, что мое предназначение, мое будущее - это именно адвокатура.
- 25 лет в профессии – немалый срок. А за что Вы больше всего любите свое дело?
- Во-первых, у адвоката больше свободы по сравнению с теми, кто работает в государственных структурах, где все равно есть иерархия, подчиненность, внутренние инструкции, и приходится ограничивать даже круг своего общения.
Но главное – это именно возможность непосредственно помогать людям. «От сумы, да от тюрьмы не зарекайся». Мы все люди, можем совершить ошибку, и цена этой ошибки разная. В некоторых случаях всего лишь общественное порицание. В других - административные штрафы, а иногда и вопрос ограничения свободы. Человек сталкивается с различными ситуациями. Особенно когда государство в лице прокурора либо следователя его в чем-то обвиняет, немалую роль как правовой советник играет адвокат.
- Есть ли у Вас специализация в юриспруденции?
- От периода к периоду она разная. Сначала специализировался на налоговых вопросах, а именно – налогообложении. Я вообще считаю, что налоговый кодекс написан не для людей. Наверное, все-таки, налоги нельзя прописать для людей. То есть, они пишутся для специалистов, которые работают с налоговым кодексом. К тому же юристы в налоговом праве - это эксклюзивные, «штучные» представители профессии. То есть, у меня была именно налоговая корпоративная специализация - все, что связано с юридическими лицами.
Сейчас специализируюсь в сфере военного права. Мы с 2022 года помогаем семьям участников СВО в решении их правовых вопросов. Но «военное право» - это громко звучит, потому что здесь нельзя как, допустим, в семейном праве, прочитать один Семейный кодекс или, как в жилищном праве - один Жилищный кодекс, и знать жилищное право и семейное право. Военное право - это больше жизненное право, потому что оно сопряжено с разными обстоятельствами.
- Тем не менее, как эксперт Вы комментируете по очень широкому кругу тем…
- Да, потому что специализация - это немного иное, нежели экспертность. Возьмем медицину. Каждый доктор специализируется на чем-то своем: ревматолог - на суставах, нефролог - на почках, стоматолог - на полости рта, и так далее. Но все, так или иначе, могут оказать первую медицинскую помощь. Когда я комментирую, у меня спрашивают мою точку зрения, а не как правильно, или как неправильно. И, конечно, за 25 лет юридической практики, да еще и работая в большом коллективе, где каждый день за чашкой чая или кофе обсуждается что-то новое, ты не можешь не выработать своей точки зрения по актуальным вопросам.
«Не ищи отговорки – просто делай»
- Почему общественная деятельность заняла в Вашей жизни такое важное место? Вы, например, безвозмездно консультируете жителей приграничных районов…
- В ситуации, произошедшей в Курской области в августе 2024 года, трудно было остаться безучастным. Дома у меня по-прежнему живут переселенцы из Глушковского района. Я понял, что могу быть полезен и как адвокат. Если ты считаешь себя маленьким человеком, от которого ничего не зависит, то это глубочайшее заблуждение. Потому что именно из маленьких дел складывается большое дело. Ты как юрист можешь помочь даже двум женщинам, пусть это капля в море той помощи, которая нужна. Но если так же поступят 1000 юристов, значит, у нас будет море добрых дел. И так во всем. Бабушка, которая плетет защитные сети, в которых запутывается какой-нибудь дрон, не причиняя никому увечья, делает, казалось бы, очень скромное дело, но оно приносит большую пользу. И вот так должен каждый себя вести. Не нужно искать отговорки. Просто возьми и сделай - подмети, убери, принеси, помоги, не останься в стороне. А уж если все 140 миллионов граждан России будут делать маленькие добрые дела, сами понимаете…
- Что делаете как советник губернатора Курской области?
- Эта работа на общественных началах - возможность высказать свое мнение по вопросам, входящим в сферу моих профессиональных задач. К примеру – поддержка НКО. Когда произошло вторжение ВСУ на территорию нашего региона, именно представители некоммерческих организаций стояли на суджанском кольце, координируя поток людей из приграничья. Тысячи людей были вовлечены в помощь. Кто-то забирал к себе жить бежавших. Кто-то начал помогать гуманитарной помощью. Кто-то работал на складах по выдаче «гуманитарки». Ничто не заставляло их туда пойти, кроме собственного желания.
НКО - лучшая форма реализации гражданских инициатив. Потому что там неравнодушные люди, и они работают не по должностной инструкции. Вот это самое важное. Ну, а когда они это еще и превращают в постоянную деятельность, потому что волонтерство подразумевает под собой все-таки оказание помощи в свободное от работы время, то это уже профессиональная помощь.
Поэтому я и стараюсь содействовать им со своей стороны. Была встреча Александра Хинштейна с Романом Кармановым, руководителем Президентского фонда культурных инициатив. И я предложил Роману Владимировичу рассмотреть возможность проведения грантового спецконкурса именно для приграничных регионов. Концептуально он идею поддержал, теперь мне необходимо подготовить обращение на имя руководителя экспертного совета фонда Сергея Кириенко.
Фет, о котором мы не подозревали
- Расскажите, чему посвящены Ваши встречи со студентами…
- В соавторстве с замдиректора Госархива Курской области Олегом Аргуновым и доцентом кафедры философии КГМУ Сергеем Никифоровым мы издали книгу «Перед судом истории: Курск. Последняя битва». Она посвящена геноциду советского населения в период оккупации Курской области.
На эту непростую тему я и пытаюсь говорить на наших лекциях. Это личное общение, передача собственных эмоций, мыслей, знаний. Ведь мы ничего не пропагандируем. Идеологически ничего не навязываем. Просто рассказываем про то, чему мы сопереживаем и что ощутили при работе над темой. А каждому парню, девушке самим делать выводы.
Вы знаете, когда я рассказываю о резолюции Совета Европы 2019 года, в которой Советский Союз обвинили в развязывании Второй мировой войны, вопреки решению Нюрнбергского международного трибунала, и, фактически, потребовали от нас с вами публично извиниться за действия наших предков, я молодежи задаю два вопроса. Первый: у кого из присутствующих кто-то в семье воевал? Поднимается большинство рук. Я продолжаю: а вы готовы теперь за них принести извинения? И вот, сколько я читал лекции, ни разу никто не поднял руки. Для меня это очень важно, потому что это те генетические вещи, которые передаются от поколения к поколению. Это как безусловность. Ты любишь маму, и все. Ты не обсуждаешь, за что любишь - за красоту, за ум. Она мать, она дала тебе жизнь, и ты безусловно любишь. Мать - это святое. Так и здесь, Родина - это святое.
- О Вашей первой книге «Афанасий Фет: судья и поэт». Для многих она открыла поэтического гения с совершенно неожиданной стороны – в роли судьи…
- Я был очень впечатлен, приехав в усадьбу Фета в Воробьевке. И как-то во время экскурсии мимолетом проскользнуло, что он 11 лет был мировым судьей… Ну и, как говорится, тут Остапа понесло. Развить тему помогли воспоминания, которые оставил поэт.
Как оказалось, ничто его не принуждало избрать такой путь. Просто он очень был впечатлен проведенной Александром II судебной реформой, и под этим впечатлением принял решение служить людям в должности мирового судьи. Трижды избирался, то есть, он мог на каком-то этапе остановиться.
Для понимания, мировой судья занимался самыми житейскими делами, в то же время, местами – очень сложными. Потому что у тебя нет судебного пристава, который доставит обвиняемого, нет канцелярии, которая почту отправит, уведомив стороны о процессе. У тебя нет следователя, который проведет дознание. Накладывалось на необразованность судившихся друг с другом крестьян. Как отмечал Фет, это путь из идеального мира в реальный. То есть, мы себе идеализируем мир, идеализируем людей, ну а потом, когда оказываемся в судебном процессе, опускаемся в реальный мир. Нотариусы, они ведь как говорят: если ты хочешь узнать мужчину, разведись с ним, либо подели наследство, тогда все низменные черты человеческие и проявятся.
Жить от поколения к поколению
- Чем вдохновляетесь в работе, творчестве?
- Вдохновляет, если тема поглощает меня с головой. Вот я сейчас поглотился темой Нюрнбергского трибунала, изучил все, что можно. Затем занялся биографией Рудольфа Абеля. Вдохновляют книги, из них черпаешь много интересного для себя в первую очередь. Ведь я всегда всем коллегам говорю: вы больше читайте, все остается только в вашей голове, вы впитываете через собственный мозг, создаете возможности и условия для того, чтобы он научился анализировать. Плюс спорт. Вот сегодня в 7 утра выходил на пробежку. Стараюсь это делать регулярно.
- Подтверждаю, видел сам, как бегаете. Непривычно, когда Вы без галстука, в спортивном костюме. А по поводу чтения. Раз уж мы выбрали для беседы именно библиотеку. У Вас богатейшая коллекция книг… Сколько их уже?
- Вот это не знаю, очень много. Боюсь следующего вопроса: «А все ли Вы их прочитали?». Скажу, что нет, не все. На пенсию выйду, если Бог даст здоровье, может быть, и прочту.
Что или кто является Вашим мотиватором? В чем, может быть, видите свою миссию?
- Я считаю, мы должны жить не от выборов к выборам, и даже не от десятилетия к десятилетию, а от поколения к поколению. Меня, наверное, мотивирует возможность что-то оставить тем, кто будет жить после нас. Чтобы им было легче разобраться с какими-то вопросами, которые их могут заинтересовать в будущем. Они, допустим, придут в архив и найдут книгу «Афанасий Фет: судья и поэт», и глубже погрузятся в его жизнь.
Самое главное — передать историческую правду и сохранить память. Наша память накопительна: мы делаем лучше потому, что кто-то до нас уже допустил ошибки, и мы видим, что так делать не стоит. Никто не застрахован от собственного промаха, но если ты честно рассказал о своём опыте, кто-то другой, возможно, уже не повторит тех же ошибок. Это, на мой взгляд, и есть подлинная связь поколений. И важно об этом всегда помнить.
