Утром начались прилеты возле храма, и отец Евгений выехал в город. Увидел, что суд, прокуратура разбиты, понял: надо открывать храм с его мощными сводами. В храм перебрались женщины, старики, дети. В подвале расстелили ковры, дети бегали, смеялись, а отец Евгений смотрел на них, и на него надвигалось мрачное предчувствие – в 43-м Суджа была узловой станцией, немцы забрали у венгров состав, раненых расселили здесь, сюда же согнали из тюрем жен и детей красных командиров, еврейские семьи и сожгли тысячу человек. 30 лет назад отец Евгений поднимал их, поднял всего 350. А владыка сказал – «Оставь их тут. Они приняли крещение огнем». В августе 24-го священник смотрел на бегающих детей и ему стало страшно – 43-й может повториться.
Он выскочил на машине в Большесолдатское за едой, взобрался на горку и отправил в суджанскую группу видео из храма. Он не знал, что оно облетит мир. Это было 7-е августа. Он поехал назад, и впервые столкнулся с ВСУ – они ехали на БТР, человек 10 сидело верхом. Отец Евгений, летя на скорости, пересекся с одним взглядом, и понял: они уже везде. С тех пор он, вывозя людей, перемещался очень быстро, чтобы не успели попасть, чтоб не видеть сгоревших машин, мертвых людей, наших погибших солдатиков. Раз на обочине мелькнули детские ножки в колготочках. «Убитая девочка» – догадался он и страшно возроптал – на власть, на армию. Он ругался, тихо перенес инфаркт, только на Бога не роптал. Вот эти ножки в колготочках только человеческим разумом понять сложно, а душа может – такое нам надо испытание. За что? Все в Судже задавали этот вопрос и не находили ответа, а отец Евгений нашел.
Один человек из Суджи сказал – «Мы – самые счастливые люди. Господь у нас все отнял, у нас есть только то, что нам дадут». Господь не просто материальное отнял, душу вынул, ведь Родина – это не только место, это люди, атмосфера и отношения между людьми. Землю вернули, дома отстроят, а Сашки и Ваньки уже нет – ВСУ расстреляли их. И это – момент веры, который сложно понять. Но так ведь и справедливость – чисто человеческое понятие. А Бог несправедлив. Он так решил, Божья воля. Это – обидно и недоступно. «Да, Бог сделал с нами такое, - скажет отец Евгений за день до того, как президент объявит об освобождении Курской области. –Но потом мы поймем ради чего. Может, страна благодаря Судже поймет: мы – в одном окопе, и не надо разбираться, кто человек рядом по нации и по вере».
11 августа отец Евгений возвращался в Суджу. Над его машиной завис вертолет. Он видел глаза пилота, и не сразу понял, что тот – наш и просит не возвращаться. Его накрыл страх, тело не слушалось, но воля толкала поступить иррационально – ехать за людьми. Человек создан по образу и подобию, и когда совершает иррациональное, они в нем и проявляются. Суджи уже нет, домов нет, но люди-то есть! Отец Евгений поехал и встретил наших солдатиков – «Вы батюшка? Туда не едьте. Нам приказано отойти!». Он поехал дальше, его встретили солдаты 810-й. «Вас расстреляют, и все!» – крикнули они. Отец Евгений поехал дальше. Наперерез ему вальяжно шла колонна танков ВСУ. Он как-то сразу понял, что они уже ничего не боятся и едут, как у себя дома. Но раз – и колонна свернула, не увидев его. Чудо. Просто Бог любит отца Евгения, и людей любит, и врагов. Это – тоже момент веры, который сложно понять. Но, конечно, Господь врагов любит, даже тех, которые расстреляли ту девочку – в колготочках. Но зачем-то Господь отнял у них разум. Оставил их, но любить не перестал. Вот такой Он – Бог.
Отец Евгений сидит теперь в саду под Курском. Он вывез многих людей. В воскресенье ездил на Пасху в свой храм. Над его головой распускаются фруктовые деревья. Всю жизнь он жил не так, молился не так, воображал, что Бога знает, а сейчас думает – ничего он не знает про Него, кроме того, что любит Он безусловно и всех. И расстрелянных Сашку с Ванькой. И если б ему, отцу Евгению, 30 лет назад, кто сказал, что такое тут произойдет в 24-м, он бы от Суджи не отказался, но заранее стал бы рыть вокруг храма окопы.
