Александр Малыхин – водитель рейсового автобуса, ему 31. Он живет в Курской области и до вторжения ВСУ просто возил людей. Когда в села зашли ВСУ, Александр чуть не лишился лица. Он не смог бросить стариков, которые остались в опасных селах, знал, что у них плохо с продуктами, что их обстреливают. Мобильной связи у них тоже не было – ВСУ ее перебили. Он стал возить людям продукты, передавал от них письма родственникам, вывозил людей на своем автобусе, и молился только о том, чтобы с автобусом ничего не случилось. Помогал он недолго – ВСУ заметили автобус. А в тот день Александр вез двух волонтеров с гуманитарной помощью. Они подъезжали к деревне Сухая, когда к автобусу подлетела «Баба-яга». Она сбросила снаряды под колеса, потом ВСУ стали кидать на сам автобус «зажигалки». Автобус загорелся, в нем сделалось очень жарко, Александр начал бить окна, но те полопались сами. Он и волонтеры выскочили из него. Он с волонтером Антоном побежал в посадки, там их, горевших, перехватили наши раненые, которые обезболили обоих и передали на эвакуацию. А второй волонтер побежал в другую сторону, он пропал без вести.
У Александра ожог 40% тела. Он сразу позвонил отцу, чтобы не переживал, но просил жене ничего не говорить, она – соцработник воспитывает сына, ей 24, и он боялся, что она не поймет и будет убиваться. Его привезли в Бурденко. Когда к нему приехала жена, он не нашел ничего лучше, как сказать – «А я теперь, как шашлык». Этой шуткой он хотел дать ей понять, что раны – несмертельные, и все не так страшно, все смешно, а если смешно, то после госпиталя он снова поедет развозить гуманитарку. Но она, увидев его черное лицо, заплакала. А сын выдержал вид отца, он видел только живого папу, а не ожоги.
Волонтер Антон умер, так и не придя в сознание. Его наградили знаком «Доброволец России», но посмертно. А автобус сгорел. Александр копит деньги на новый. Он ему очень нужен – чтобы снова возить гуманитарку.
