О подвиге простого парня с таким русским именем Иван, который спас из зоны боевых действий сотни земляков, я прочитала в соцсетях. Но встретиться с героем оказалось непросто.
Иван Наумов работает старшим инструктором пожарной части МЧС на атомной электростанции в Курчатове. А этот город уже как месяц из-за боевых действий закрыт. Станцию охраняют от возможных провокаций ВСУ.
В небе я вижу белые следы от росчерков наших ракет, те полетели в сторону ВСУ – не дают приблизиться к станции, которая является лакомым кусочком для обезумевшего Киева. Учитывая плачевное положение ВСУ в Донбассе, Украина не отказалась бы сейчас использовать контроль над Курчатовым для шантажа России. Допустить это нельзя.
Но убеждаю руководство Ивана, что о таких, как он, нужно рассказывать, независимо от ситуации, и рассказывать громко. Настраиваю себя спокойно принять вполне возможный отказ и вдруг получаю разрешение приехать в Курчатов.
Но на въезд в город требуется личное присутствие руководства МЧС на пропускном пункте. Рядом со столиком, где выписывают разрешение на въезд, плачет женщина, умоляет сотрудников КПП пустить ее в Курчатов (всего один-единственный раз! Очень надо!), но те непреклонны: ни прописки в Курчатове, ни родственников там у просительницы нет, а правила сейчас строгие. Даже мне не верят на слово и требуют, чтобы руководство МЧС приехало за журналисткой и подтвердило согласование съемки. Когда я уж было решила затянуть дуэт с плакальщицей, за мной приезжают.
Курчатов живет своей жизнью – по идеально чистым улицам ходит транспорт, куда-то спешит мамочка с ребенком, девушка по телефону громко договаривается о маникюре, открыты магазины. Но сам город пока под замком.
Иван уже ждет меня. Признается, что немного устал от внимания к его персоне. Жизнь 39-летнего парня не предвещала каких-то подвигов – любимая жена, трое детей 14, 11 и 9 лет – два сына и дочка.
- Родился я в поселке Карла Либнехта Курчатовского района. Отслужил в ВДВ Ставрополя, женился и перебрался в Кореневский район. Жил, работал в пожарной части №3 и никогда не менял работу, - рассказывает он.
Курчатов живет своей жизнью
Юлия АНДРИЕНКО
Когда ВСУ прорвали границу Курской области, семья Ивана смогла выехать. Сначала в поселок Каучук – это между Коренево и Льговом, а когда оказалось и там небезопасно, переехали в Курск, оттуда – в Подмосковье.
- Приняли такое решение, потому что детям учиться надо, а тут в Курске – удаленка, - объясняет Иван, - остановилась моя семья у дальних родственников на даче, а снять самостоятельное жилье не позволяет моя зарплата. Теперь я в семье - один добытчик. Дом наш в Коренево пострадал, но надеюсь, что восстановить его можно.
Иван мог бы вздохнуть спокойно – родные уже были в безопасности, но он отслеживал новости о своем родном поселке через телеграм канал. А там стоял народный плач, кто-то умолял вывезти из обстреливаемого поселка стариков, кто-то – семью с детьми.
- Понимаете, никто нам ничего не сообщал. И даже я в самом начале не знал, насколько это серьезно. Каждый принимал решение, что делать, самостоятельно. Никакого объявления об эвакуации из Коренево не было, - вспоминает он, - первая женщина, которую я подобрал по дороге из поселка, просто шла по трассе в галошах и халате. Она была абсолютно потерянная. Вывез на Рыльск, а оттуда ее уже забрали в Курск. А потом так и пошло – я читал новости в местном телеграм канале, где люди просили их вывезти и ехал за ними. Я просто хорошо знаю здешние места и дороги, у меня есть машина. Никакого геройства в том, что я делал, нет, все было спонтанно.
В это время Иван был в отпуске, поэтому ежедневно садился за руль собственной машины и ехал к очередным землякам, зовущим на помощь. Сколько их было, он затрудняется сказать. После первой сотни сбился со счета.
- Часто люди уже сидели в ожидании. Я довозил их до Рыльска, а оттуда уже была организована эвакуация на автобусах до Курска, - рассказывает он, - в какой-то день я делал пять рейсов, в какой-то – шесть. Первый день ничего не ел и не пил. Времени не было – световой день уже короткий, а нужно успеть вывезти побольше людей, да и магазины уже не работали, элементарно негде было купить перекус.
Среди сотен испуганных и заплаканных беженцев больше всего Ивану запомнилась лежачая бабушка – ветеран еще той войны.
- Ей было глубоко за 90 и сам бы я не справился. Помог ее вынести на одеяле местный мужчина, которого я эвакуировал чуть раньше, и он ждал у меня в машине. Обернули ее еще подушками и платками, чтобы ее не так растрясло. Но бабушка оказалась геройская! Ни слез, ни жалоб за всю дорогу.
Были и те, кого приходилось буквально уговаривать эвакуироваться. А еще - прыгать через заборы, забираться через форточки к тем, кто не мог открыть двери, - немощным старикам, которые не понимали, что происходит.
- Была старушка, которая боялась открывать дверь. Я повесил ей на перила крыльца пакет с продуктами, а на следующий день обнаружил, что тот так и висит нетронутым. Кричал: «Я волонтер! Не бойтесь! Я вам кушать привез!» Никакой реакции. Мы уже думали, что бабушка умерла и ее родные попросили меня забраться через окно. Слава Богу, она была жива, уговорил ее выехать, - вспоминает он.
Иногда приходилось вывозить животных, оставленных хозяевами в панике.
- Многие ведь думали: день-другой и они вернутся, поэтому животных не брали. А потом звонили плакали, просили вывезти кошек-собак. Однажды мужчина предупредил, что овчарка у него свирепая, и чтобы я был осторожен. А она, когда меня увидела, так доверчиво завиляла хвостом, поняла, что ее спасут, - улыбается Иван.
Действовать порой приходилось, лавируя между обстрелами и атакой дронов.
- Постоянно над селом кружили вражеские беспилотники. Однажды на очередном адресе я услышал жужжащий звук, спрятался под дерево, а дрон завис надо мной. Повезло, спустя несколько секунд он полетел дальше и сдетонировал где-то на улице. В другой раз обстрел был такой, что я уже прощался с жизнью. Понял, что даже помолиться не успеваю. Кассетный снаряд лег неподалеку. Но тоже уцелел, - рассказывает он.
Иван Наумов работает старшим инструктором пожарной части МЧС на атомной электростанции в Курчатове.
Юлия АНДРИЕНКО
При этом Иван совсем не считает, что сделал нечто героическое:
- Не нужно лепить из меня героя. Ничего особенного я не сделал. У нас ребята-волонтеры многие рисковали жизнью, хотя сами даже не родом из Коренево, у них тут никого нет, а они приезжали и помогали беженцам. А наши бойцы? Вот где реально герои. С жизнью боятся попрощаться все. Но кто-то в этом страхе цепенеет, а кто-то действует.
